Олег Верещагин
ЖЕНЩИНЫ И ДЕТИ ЕВРОПЫ
В ЯПОНСКОМ ПЛЕНУ
ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
Бесстрашный рыцарь - всех друзей прости... Простить врагов - не позволяет совесть.
Борис Лавров.
Название этой небольшой работы - одна из тех исторических тем, которые сейчас "не принято" поднимать (наряду, например, с исламским геноцидом белой расы в VIII - XVIII веках или т.н. "денацификацией" германского народа, а так же геноцидом русских на Кавказе в 90-х годах ХХ века - и многими другими). Я, к сожалению, уже много раз убеждался в том, что поднятие таких тем, сама попытка рассказать о них правду, то, что ещё сто лет назад казалось естественным для человека - патриотизм, гордость за расу и нацию, за отвагу и воинскую доблесть предков - наталкивается буквально на вал плевков, дерьма и обвинений в чём угодно - вообще в чём угодно, главное побольше и побыстрей, чтобы пожирней зафлудить тему и по возможности испугать того, кто её поднял. Ну что ж. Вперёд - в ещё один небольшой бой за Историю, Память и Достоинство расы. В 1941-1942 годах японцами в бассейне Тихого Океана были захвачены многочисленные колонии Британской Империи (собственно английские, австралийские и новозеландские), Соединённых Штатов Америки, Нидерландов и Франции. Конечно, на самом деле ни о каком реальном "превосходстве" японцев как военных над европейцами речи не шло. Когда люди изучают эту тему, они напрочь забывают, что основные и лучшие силы всех "побеждённых" Японией европейских стран находились в Европе и были либо связаны войной с немцами, либо уже просто разбиты, а моральный дух оставшихся сильно подорван по всему свету. Не полыхай в Европе эта война - Япония не осмелилась бы атаковать даже слабейшего из противников, Голландию. Впрочем, многие образцы техники японцев (особенно в ВМФ и ВВС) находились на вполне мировом уровне, а сами японцы как "материал" обладали всем, что нужно было для такой войны - фанатичной отвагой, выносливостью и неприхотливостью мулов, абсолютной, слепой преданностью своим идеалам. Учитывая всё это в комплексе, вряд ли стоит удивляться тем сведениям, которые вы можете увидеть ниже -
ХРОНИКА ЗАХВАТОВ ЯПОНИИ НА ТИХОМ ОКЕАНЕ
9 мая 1941 года под давлением Японии режим Виши вынужден был подписать мирный договор, по которому Таиланду отошёл Лаос и часть Камбоджи. В июне 1941 года вишистское правительств о согласилось на ввод в Индокитай японских войск. 7 декабря 1941 года Япония наносит удар по американской военно-морской базе Пёрл-Харбор. 8 декабря японцы блокируют английскую военную базу в Гонконге и начинают вторжение в британскую Малайю и американские Филиппины. 10 декабря японцы захватывают американскую базу на острове Гуам, 23 декабря -- на остров е Уэйк. 25 декабря пал Гонконг. 8 декабря японцы прорывают британскую оборону в Малайе и, стремительно наступая, оттесняют британские войска в Сингапур. Сингапур, который до этого британцы считали "неприступной крепостью", пал 15 февраля 1942 года, после 6-дневной осады. На Филиппинах в конце декабря 1941 японцы захватывают острова Минданао и Лусон . Остаткам американских войск удаётся закрепиться на полуострове Батаан и острове Коррехидор. 11 января 1942 японские войска вторгаются в Голландскую Ост-Индию и вскоре захватывают острова Борнео и Целебс . 28 января японский флот наносит поражение англо-голландской эскадре в Яванском море. Союзники пытаются создать мощную оборону на острове Ява, однако ко 2 марта капитулируют. 23 января 1942 год японцы захватывают архипелаг Бисмарка, в том числе остров Новая Британия, а затем овладевают северо-западной частью Соломоновых островов, в феврале -- островами Гилберта, и в начале марта вторгаются в Новую Гвинею. 8 марта, наступая в Бирме, японцы захватывают Рангун, в конце апреля -- Мандалай , и к маю овладевают почти всей Бирмой, нанеся поражения британским и китайским войскам и отрезав южный Китай от Индии. Однако начало сезона дождей и недостаток сил не позволяют японцам развить свой успех и осуществить вторжение в Индию. 6 мая капитулирует последняя группировка американских и филиппинских войск на Филиппинах. Во время Гавайской операции японцы, потеряв ничтожно мало техники и людей, фактически уничтожили линейные силы США на Тихом Океане. Напомню, флот США насчитывал в тот момент в базе 8 линкоров, 2 тяжёлых крейсера, 6 лёгких крейсеров, 30 миноносцев, 5 подводных лодок, 49 других кораблей. На аэродромах располагались 390 самолётов. Авианосцев США в Пёрл-Харборе не было, хотя японцы и надеялись их там застать. Японская эскадра включала 6 авианосцев с 414 самолётами, 2 линейных, 2 тяжёлых и1 лёгкий крейсер, 9 миноносцев, 8 заправочных кораблей, 23 подводных лодки и 5 малых подводных лодок. Более всего японцы боялись встречи с вышедшей для боя американской эскадрой, воссоединившейся с вернувшимися с учений авианосцами. Но этого не произошло. В ходе стремительной операции американцы понесли тяжелейшие потери: 4 линкора было потоплено, 4 повреждено; 4 миноносца потоплено, 1 повреждён; потоплено вспомогательное судно и 3 повреждены; повреждены 3 крейсера, уничтожено 188 и выведено из строя 159 самолётов. Погибло 2341 военных и 54 гражданских лица, 1143 военных и 35 гражданских было ранено. Сами японцы, планировавшие у себя потерю минимум двух авианосцев, были поражены: они потеряли 5 малых подводных лодок, 29 самолётов и чуть больше 60 человек погибшими. (Впрочем, в этой истории ещё ждёт своих следователей и судей роль президента США Франклина Делано Рузвельта, который, зная о готовящемся ударе, подставил под него лучший флот США, чтобы втянуть государство и нацию в войну - в которых они с одной стороны не горели желанием участвовать, а с другой - в войну, без которой экономика США загнулась бы насмерть к середине 40-х годов в приступе нового, уже неизлечимого кризиса...) В ходе Филиппинской операции 130 тысячам японских солдат противостояли 150 тысяч американских (собственно американцев среди них было около 40 тысяч). Потеряв 1700 человек, японцы уничтожили в полтора раза больше врагов и почти 100 тысяч взяли в плен. В Малайской операции 88 тысяч британских солдат сражались против 60 тысяч японских. Впрочем, у британцев было 160, а у японцев - более 600 самолётов. Потеряв меньше 2 тысяч убитыми, японцы убили пять с половиной тысяч британцев и пленили около 40 тысяч. 15 тысяч британских солдат (в основном канадцев) защищало Гонконг против 50-тысячной японской армии. Убито с обеих сторон было примерно по тысяче человек, но почти десять тысяч британцев оказалось в плену. В Сингапур е 85-тысячный британский гарнизон противостоял 36-тысячной армии вторжения. Количество убитых было тоже примерно равным - по 2 тысячи - но в плену оказалось почти 80 тысяч британцев. Во время Яванской операции 67 тысяч голландских и 8 тысяч британских солдат сражались с 50-тысячной японской армией. Против 2500 убитых солдат союзников у японцев было всего около 700 убитых. 60 тысяч защитников голландских колоний попало в плен. Кроме того, японцы полностью уничтожили союзный флот ABDA - 7 крейсеров, 27 эсминцев, 39 подводных лодок - потеряв всего два эсминца и тральщик (и ещё 11 транспортов при высадках многочисленных десантов). В ходе этой операции на островах Таракан, Баликпапан и Амбон японцами (именно там они понесли самые большие потери и лишились оборудования на нефтепромыслах, взорванного гарнизонами буквально под японским носом) были обезглавлены сразу после захвата в плен несколько сотен голландских и австралийских офицеров и солдат. Большие потери - и в людях и территориальные - понесли британцы в Бирме. Серьёзно был ослаблен в результате успешных действий японской авиации их Восточный Флот. Японцами за короткий срок были разбиты силы (речь шла, впрочем, в основном о колониальных войсках - филиппинцы, индонезийцы, индусы) европейских держав и США, насчитывавшие до полумиллиона человек, из которых не менее 300 000 тысяч попали в плен, практически уничтожены эскадры ВМС Великобритании, Нидерландов и США в акватории Тихого Океана, взяты считавшиеся неприступными крепости ранга Сингапура и Гонконга, бывшие на протяжении целого века символами господства белой расы на Востоке. Серьёзная угроза вторжения нависла над практически беззащитной Австралией. А на оккупированных территориях остались на волю врага порядка 70-80 тысяч гражданских лиц-европейцев. Организовать партизанскую войну на захваченных Японией территориях (а заодно и эвакуировать в т.н. "партизанские районы" гражданское население, как это делалось нередко в Европе) было в тот период практически невозможно. Местность этому благоприятствовала практически по всему тихоокеанскому театру военных действий, но... коренное население в значительной степени было поражено японской пропагандой насчёт "сферы сопроцветания" - впрочем, уже к 1943 году оно как следует раскушает это сопроцветание при посредстве и живейшем участии кемпетай и японской гражданской администрации, массово очнётся и станет вспоминать "белых дьяволов" как кротких и милосердных "белых отцов". Повсеместно возникнут целые партизанские армии, "но это будет уже другой разговор". Практически повсеместно гражданское европейское население было застигнуто врасплох скоростью ударов врага, неготовностью своих войск это население защитить. Исключением являлась разве что Бирма, где англичанам удалось "выстроить фронт" в классическом его смысле и вывезти из зоны боевых действий в тыл большинство некомбатантов - и Французский Вьетнам, где номинально существовала двойная власть, в том числе и вишистской колониальной администрации. В остальных случаях белым оставалось лишь рассчитывать на соблюдение японцами норм обращения с военнопленными и фактически оставлять женщин и детей "на милость победителя". Кстати говоря, прошлый опыт столкновения белых и японцев - русско-японская война - давал обнадёживающие примеры. Казалось, что японцы не только усвоили европейские принципы обращения с военнопленными, но даже нарочито стараются твёрдо их придерживаться. Подкрепляло эту уверенность и много раз задекларированное в той или иной форме желание японцев "перестать быть макаками". А парадоксально зверское обращение японцев с китайцами или корейцами, творившееся последние 20 лет на глазах всего белого света... ну что же, они ведь "небелые", isn"t it? К сожалению, европейцы сильно ошибались. Странная мягкость японцев по отношению к русским пленным времён 1904-1905 годов имела простое циничное объяснение: японцы сколачивали себе имидж как оружие. Сейчас же - в 1941-1942 годах - они были достаточно сильны и были победителями. Как им казалось - абсолютными. Имидж их более не интересовал. Они безо всякой пощады загнали в лагеря практически всё оказавшееся в их руках белое гражданское население - даже не пытаясь как-то это завуалировать, ну, хотя бы, желанием защитить беззащитных от "мести" со стороны местного населения, как это делали англичане с бурами в начале ХХ века. В ходе этих облав к лету 1942 года японцами было захвачено и брошено в лагеря в нарушение всех военных законов порядка 67-68 тысяч белых гражданских лиц следующего национального и половозрастного состава:
|
Голландцы |
Британцы |
Американцы |
Французы |
|
| Мужчины-некомбатанты | ||||
| Женщины | ||||
| Дети до 15 лет |
Япония не поддерживала Женевскую конвенцию об обращении с военнопленными, и жестокие тюремщики вольны были творить с пленниками что угодно: морить их голодом, пытать и издеваться, превращая людей в истощенные полутрупы
Когда после капитуляции Японии в сентябре 1945 года войска союзников начали освобождать военнопленных из японских концентрационных лагерей, их глазам предстало ужасающее зрелище.
Японцы, не поддерживавшие Женевскую конвенцию об обращении с военнопленными, издевались над попавшими в плен солдатами, превращая их в живые скелеты, обтянутые кожей.
Истощенных пленных японцы постоянно подвергали пыткам и издевательствам.
Обитатели лагерей с ужасом произносили имена надзирателей, прославившихся особым садизмом. Некоторые из них впоследствии были арестованы и казнены как военные преступники.
Заключенных в японских лагерях кормили чрезвычайно скудно, они постоянно голодали, большинство из оставшихся в живых к моменту освобождения находились в крайней степени истощения.
Десятки тысяч голодающих военнопленных постоянно подвергались издевательствам и пыткам. На снимке — пыточные приспособления, обнаруженные в одном из лагерей военнопленных освобоившими лагерь войсками союзников.
Пытки были многочисленными и изобретательными. К примеру, большой популярностью пользовалась «водяная пытка»: надзиратели сначала заливали пленному в желудок через шланг большой объем воды, а затем прыгали на его раздувшемся животе.
Некоторые надзиратели особенно прославились своим садизмом. На снимке — лейтенант Усуки, известный среди пленных как «Черный принц».
Он был надсмотрщиком на строительстве железной дороги, которую военнопленные называли «дорогой смерти». Усуки избивал людей за малейшую провинность или даже безо всякой вины. А когда один из пленных решился бежать, Усуки лично отрубил ему голову на глазах у остальных заключенных.
Еще один жестокий надсмотрщик — кореец по прозвищу «Безумный полукровка» — также прославился жестокими избиениями.
Он буквально забивал людей до смерти. Впоследствии он был арестован и казнен как военный преступник.
Очень тмногие британские военнопленные в плену подверглись ампутации ног — как из-за жестоких пыток, так и из-за многочисленных воспалений, причиной которых в условиях влажного теплого климата могла стать любая ранка, а при отсутствии адекватной медицинской помощи воспаление быстро перерастало в гангрену.
На снимке — большая группа пленных-ампутантов после освобождения из лагеря.
Многие пленные к моменту освобождения буквально превратились в живые скелеты и уже не могли самостоятельно встать.
Ужасающие снимки делались офицерами союзнических войск, освобождавших лагеря смерти: они должны были стать свидетельствам военных преступлений японцев в ходе Второй мировой.
Во время войны в плену у японцев оказались более 140 тысяч солдат союзнических войск, включая представителей Австралии, Канады, Новой Зеландии, Австралии, Нидерландов, Великобритании, Индии и США.
Труд заключенных японцы использовали на строительстве шоссе, железных дорог, аэродромов, для работы в шахтах и на фабриках. Условия труда были невыносимыми, а количество еды — минимальным.
Особенно ужасной славой пользовалась «дорога смерти» — железнодорожная ветка, строившаяся на территории современной Бирмы.
На ее строительстве были задействованы более 60 тысяч военнопленных союзников, около 12 тысяч из них умерли в ходе строительства от голода, болезней и издевательств.
Японские надсмотрщики, как могли, издевались над заключенными.
Пленников нагружали работой, которая была явно не под силу истощенным людям, и жестоко наказывали за невыполнение нормы.
В таких хижинах-развалюхах, в постоянной сырости, скученности и тесноте жили военнопленные в японских лагерях.
Говоря о преступлениях нацизма во время Второй мировой войны, многие часто упускают из вида союзников гитлеровцев. Между тем, они прославились своей жестокостью не меньше. Некоторые из них - к примеру, румынские войска, - активно участвовали в еврейских погромах. А Япония, бывшая союзником Германии до последнего дня войны, запятнала себя такими жестокостями, перед которыми меркнут даже некоторые преступления германского фашизма.
Каннибализм
Китайские и американские военнопленные неоднократно утверждали, что японские солдаты ели тела пленных и, что еще хуже, отрезали куски плоти для еды у еще живых людей. Зачастую охранники лагерей для военнопленных недоедали, и к таким методам они прибегали, чтобы решить проблему продовольствия. Существуют свидетельства тех, кто видел останки пленных со снятой с костей для еды плотью, однако в эту кошмарную историю все равно верят не все.
Эксперименты над беременными
В японском военном исследовательском центре под названием "часть731" пленных китаянок насиловали, чтобы те забеременели, после чего проводили над ними жестокие эксперименты. Женщин заражали инфекционными заболеваниями, включая сифилис, и следили за тем, перейдет ли болезнь к ребенку. Иногда женщинам проводили чревосечение, чтобы посмотреть, как болезнь повлияла на нерожденного ребенка. При этом никакой анестезии во время этих операций не использовали: женщины в результате эксперимента просто умирали.
Жестокие пытки
Известно много случаев, когда японцы издевались над пленными не ради получения сведений, а ради жестокого развлечения. В одном случае взятому в плен раненому морскому пехотинцу отрезали гениталии и, засунув их солдату в рот, отпустили его к своим. Эта бессмысленная жестокость японцев не раз потрясала их противников.
Садистское любопытство
Японские военные врачи во время войны не только проводили садистские эксперименты на пленниках, но и зачастую делали это безо всякой, даже псевдонаучной цели, а из чистого любопытства. Именно такими были эксперименты на центрифуге. Японцам было интересно, что произойдет с человеческим телом, если его часами вращать на центрифуге с огромной скоростью. Десятки и сотни пленных стали жертвой этих экспериментов: люди умирали от открывшихся кровотечений, а иногда их тела просто разрывало на части.
Ампутации
Японцы издевались не только над военнопленными, но и над гражданскими лицами и даже собственными гражданами, подозреваемыми в шпионаже. Популярным наказанием за шпионаж было отрезание какой-либо части тела - чаще всего, ноги, пальцев или ушей. Ампутацию проводили без наркоза, но при этом тщательно следили за тем, чтобы наказанный выжил - и страдал до конца своих дней.
Утопление
Погружать допрашиваемого в воду, пока тот не начнет захлебываться, - пытка хорошо известная. Но японцы шли дальше. Они просто лили в рот и ноздри пленного потоки воды, которые шли прямо ему в легкие. Если пленный долго сопротивлялся, он просто захлебывался - при таком способе пытки счет шел буквально на минуты.
Огонь и лед
В японской армии широко практиковались эксперименты по замораживанию людей. Конечности пленных замораживали до твердого состояния, а потом с живых людей без анестезии срезали кожу и мышцы, чтобы изучить воздействие холода на ткань. Точно так же изучали и воздействие ожогов: людям живьем выжигали кожу и мышцы на руках и ногах горящими факелами, внимательно наблюдая за изменением тканей.
Радиация
Все в той же печально известной части 731 китайских пленных загоняли в специальные камеры и подвергали мощнейшему рентгеновскому излучению, наблюдая за тем, какие изменения впоследствии происходили в их организме. Такие процедуры повторяли несколько раз, пока человек не умирал.
Погребение заживо
Одним из самых жестоких наказаний для американских военнопленных за бунт и непослушание было захоронение заживо. Человека ставили вертикально в яму и заваливали кучей земли или камней, оставляя его задыхаться. Трупы наказанных таким жестоким образом войска союзников обнаруживали не раз.
Обезглавливание
Обезглавливание врага было распространенной казнью в Средние века. Но в Японии этот обычай сохранился до ХХ столетия и применялся к пленным во время Второй Мирвой. Но самым страшным было то, что отнюдь не все палачи были поднаторевшими в своем ремесле. Часто солдат не доводил удар мечом до конца, а то и вовсе попадал мечом по плечу казнимого. Это лишь продлевало мучения жертвы, которую палач колол мечом, пока не достигал своей цели.
Смерть в волнах
Этот довольно типичный для древней Японии вид казни применялся и во время Второй мировой. Казнимого привязывали к шесту, вкопанному в зоне прилива. Волны медленно поднимались, пока человек не начинал захлебываться, чтобы наконец, после долгих мучений, утонуть окончательно.
Самая мучительная казнь
Бамбук - самое быстрорастущее растение в мире, за сутки он способен вырасти на 10-15 сантиметров. Это его свойство японцы издавна использовали для древней и страшной казни. Человека приковывали спиной к земле, из которой прорастали свежие побеги бамбука. Несколько дней растения разрывали тело страдальца, обрекая его на ужасные муки. Казалось бы, этот ужас должен был остаться в истории, но нет: доподлинно известно, что эту казнь японцы использовали для пленных и во время Второй мировой.
Сваренные изнутри
Еще один раздел опытов, проводившихся в части 731 - опыты с электричеством. Японские медики били пленных током, прикрепляя электроды к голове или к туловищу, давая сразу большое напряжение или долгое время подвергая несчастных воздействию напряжения поменьше... Говорят, при таком воздействии у человека возникало ощущение, что его жарят заживо, и это было недалеко от истины: некоторые органы у жертв были буквально сварены.
Принудительный труд и марши смерти
Японские лагеря военнопленных были ничем не лучше гитлеровских лагерей смерти. Тысячи пленных, оказавшихся в японских лагерях, работали от зари до зари, при этом, по рассказам, едой их снабжали очень скудно, иногда не кормя по несколько дней. А если рабская сила требовалась в другой части страны, голодных истощенных пленных гнали, иногда за пару тысяч километров, пешком под палящим солнцем. Немногим пленным удалось пережить японские лагеря.
Пленных заставляли убивать своих друзей
Японцы были мастерами психологических пыток. Они часто заставляли пленных, под угрозой смерти, избивать и даже убивать своих товарищей, соотечественников, даже друзей. Вне зависимости от того, чем заканчивалась эта психологическая пытка, воля и душа человека навсегда оказывались сломленными.
Таинственная и загадочная культура Японии во многом не вписывается в привычные для нас рамки и представления. Традиции жителей Страны восходящего солнца с трудом понимают в России, между представителями двух столь непохожих народов не сразу выстраиваются отношения. После завершения Второй мировой войны пленные солдаты и офицеры японской армии прожили несколько лет в СССР. Неудивительно, что отдельные стороны их поведения советским людям показались шокирующими.
Сколько было пленных
Данные о численности японских военных, прошедших через отечественные лагеря, в различных источниках не совпадают.
18 октября 1956 года МВД СССР направило руководству советского внешнеполитического ведомства «Справку о количестве военнопленных бывшей японской армии, взятых в плен советскими войсками в 1945 году». В этом документе говорится, что всего их было 639 тысяч 776 человек, в том числе 163 генерала и 26 тысяч 573 офицера. Большинство вернулись на родину, в плену по различным причинам погибли 61 тысяча 855 человек, из них 31 генерал и 607 офицеров.
Однако власти Японии называют другие цифры. По их данным, Красная армия взяла в плен более 1 миллиона 70 тысяч военнослужащих Страны восходящего солнца, и примерно 730 тысяч пленных были отпущены домой в ходе репатриации, которая продолжалась вплоть до 1956 года. Остальные японцы погибли от холода, голода, болезней и непосильного труда в многочисленных спецлагерях, большинство из которых были расположены в Сибири.
Что они делали
В 1945 году руководство СССР решило не возвращать этих людей на родину, а использовать на восстановлении разрушенного войной народного хозяйства. Распределенные по 30 регионам нашей страны, японцы трудились на самых тяжелых и опасных работах: в рудниках и шахтах, в строительстве и аграрном секторе, на машиностроительных заводах и лесоповале.
Большая часть пленных погибла в зиму 1945-1946 годов, потому что быт в лагерях не был налажен, а самостоятельно выживать при экстремально низких температурах японцы не могли, они выросли в совсем другом климате. Люди замерзали в неотапливаемых бараках, околевали на лесоповале, умирали от голода, тифа и туберкулеза.
Несмотря на то, что ежедневный паек каждого японца должен был состоять из 300 граммов хлеба, такого же количества риса, а также мяса, рыбы и овощей, на деле продукты просто разворовывались еще на железной дороге. Руководству лагерей часто нечем было кормить пленных.
Впрочем, после войны в СССР голодали многие.
Не ели хлеб
Японцы сильно удивили сотрудников НКВД и других ведомств, контактировавших с пленными, своим неумением есть хлеб. Этот продукт - базовый в рационе жителей России и советских людей шокировало, что кто-то может не знать о существовании ржаных буханок, пшеничных батонов, сдобных булочек.
Дело в том, что основой традиционного японского меню является рис – злаковая культура, при регулярном употреблении которой в пищу организм не нуждается в хлебе. А широко распространенные в Стране восходящего солнца лепешки, которые называются «моти», готовят тоже из риса, для этой цели используют специальный сорт мотигомэ, обладающий повышенной клейкостью.
В 40-х годах ХХ века японцы, конечно, слышали о хлебе, который едят во многих других странах, но пробовали его разве что представители элиты. До сих пор большинство населения этой островной страны отдает предпочтение традиционной кухне.
Учитывая кулинарные особенности питания японцев, впоследствии им стали выдавать немного риса в лагерях для военнопленных. Правда, порой приходилось обходиться и овсом.
Совершали харакири
15 августа 1945 года 124-й император Японии Хирохито объявил о капитуляции. Многие военнослужащие из Страны восходящего солнца восприняли поражение во Второй мировой войне как личную трагедию.
Согласно кодексу Бусидо, которому следовали офицеры проигравшей армии, позор капитуляции можно было смыть, лишь совершив ритуальное самоубийство (сэппуку), которое в нашей стране чаще называют «харакири».
Разумеется, далеко не каждый человек, считающий себя самураем, мог отважиться на такое в условиях лагеря для военнопленных, но бывало всякое. Например, в апреле 2015 года «Российская газета» рассказала о 96-летнем японском самурае-камикадзе по имени Еситеру Накагава, который совершил харакири, но чудом выжил: его спас талантливый и опытный советский хирург.
Примечательно, что японец не захотел возвращаться на родину, он полюбил нашу страну и принял советское гражданство. Много путешествовал по СССР, затем поселился в Калмыкии.
Офицеры били солдат
Строгая дисциплина в японской армии поддерживалась не только авторитетом самураев, но и довольно жесткими телесными наказаниями, которые применялись ко всем провинившимся. Подобная практика использовалась в войсках Страны восходящего солнца и в годы Второй мировой войны. Даже среди пленных царила строгая иерархия: солдаты продолжали беспрекословно подчиняться своим офицерам.
Суровых лагерных охранников, не привыкших миндальничать с иностранцами, удивляла жестокость и высокомерие, которую проявляли самураи по отношению к людям более низкого социального происхождения. А обычные пощечины, тычки и затрещины они раздавали направо и налево.
Не все хотели домой
Естественное желание любого человека, оказавшегося в плену на чужбине - как можно быстрее вернуться на родину. Поэтому многих советских чиновников и стражей порядка удивило, что не все японцы хотели домой.
В основном, от возвращения отказывались выжившие пилоты-камикадзе, которые должны были погибнуть во имя своей страны, а также представители старшего и среднего офицерского звена, не совершившие харакири. Эти люди опасались, что в Японии их ждут не только позор и бесчестие, но и судебное преследование.
Причины для страха были вполне реальными. Все офицеры императорской армии знали о трагической судьбе двух летчиков, попавших в плен Красной армии. В 1939 году во время военного конфликта на реке Халхин-гол они были ранены и физически не смогли совершить самоубийство. После обмена пленными летчики вернулись на родину и узнали, что их уже объявили геройски погибшими. Тогда собственное командование просто заставило обоих застрелиться.
Кто-то из японских военных принял советское гражданство, кто-то смог сбежать по пути на родину и затеряться в Сибири. Сколько из них остались в СССР, точно не известно.
Туалет своими руками
Один из бывших пленных Киути Нобуо написал интересные воспоминания о своем пребывании в лагере для военнопленных на территории Украины. Поскольку быт японцев в первые месяцы их нахождения на чужбине не был налажен, они сами организовали себе отхожее место. Просто перегородили небольшой участок земли соломенными циновками.
Купались голыми на виду у всех
Изрядно шокировало советских граждан, с детства приученных к понятию стыда, что японцы могут запросто купаться голыми на виду у всех прохожих даже в густонаселенной местности. Летом уроженцы Страны восходящего солнца могли мыться возле уличных колодцев или водоразборных колонок в чем мать родила, никого не стесняясь.
Дело в том, что стремление к чистоте в японцах намного сильнее стыда. Да и в культуре этого народа не принято стесняться обнаженного тела. Кроме того, традиционная общественная баня, которая называется «сэнто», действительно не делает различий между мужчинами и женщинами, которые часто моются вместе.
Но увидев резко негативную реакцию жителей нашей страны, японцы перестали так строго следовать своим национальным традициям в сфере гигиены.
Уильям Рубен Слоун
Паром медленно приближался к бетонированной площадке перед доком; в воздухе над берегом висели густой туман и угольный дым. В нескольких метрах от дока начиналась территория промышленного предприятия - судоверфи Каванами. На противоположном берегу залива, от побережья до дальних гор, раскинулся город Нагасаки; в горах городские кварталы скрывались за плотными облаками.
Нас построили на площадке в колонну по два, и охранники начали нас пересчитывать, это была первая из многих попыток пересчитать 250 пленных. Наконец, нас погнали вверх по грязной дороге, размокшей от дождя, к горе, находившейся метрах в восьмистах от площадки. Ноги постоянно скользили, многие падали в грязь вместе с вещами, которые несли с собой. Охранники бежали рядом с колонной, выкрикивая: «Исогу! Исогу!» («Быстрее! Быстрее!»). Часто одновременно с этими выкриками они подгоняли упавшую жертву прикладом винтовки. Я никогда не мог понять, почему охранники всегда подгоняли нас, чтобы мы бежали быстрее.
В течение предшествующих шести месяцев в лагере находились около 980 срочнослужащих и двадцать офицеров. Это были британцы, голландцы, австралийцы и несколько американцев; большинство американцев были из уцелевших в боях в Яванском море. Япы привезли их сюда, чтобы они в качестве рабов строили малые грузовые суда на верфи Каванами. Работали без выходных, пищевой рацион составлял 900 калорий в сутки. Они были грязные, в грязной одежде, многие страдали от истощения.
У входных ворот стояло небольшое здание, занимаемое охраной. Японский персонал жил на первом этаже двухэтажного административного здания. Самым большим сооружением был четырехугольный барак, в нем жили пленные. Туалет представлял собой решетчатую конструкцию в юго-восточном углу барака.
В центре открытой площадки, образуемой квадратом барака, были установлены умывальники с холодной водой. На протяжении большей часть зимы вода была замерзшей. Это было единственное место, где пленные могли постирать одежду или помыться сами.
В каждом крыле барака были комнаты размером 6 х 9 м, отделенные от центрального четырехугольника коридором шириной около полутора метров. В наружной стене каждой комнаты имелись двойные раздвижные окна, а в коридор вели двойные раздвижные двери. В верхней части наружной стены коридора также были раздвижные окна, с их помощью в летние месяцы осуществлялась вентиляция. Когда в жаркую погоду все окна и двери были открыты, конкурентную борьбу за свою долю в пожирании человеческих тел вели москиты, мухи, вши и другие насекомые. На холодные месяцы все окна и двери закрывались, поскольку отопления не было, и тогда воздух загрязнялся вонью от клопов и немытых тел.
У боковых стен каждой комнаты располагались двухъярусные нары с циновками татами, В центре каждой комнаты стоял деревянный стол и скамейки, закрепленные на постоянном месте; тут пленные могли сидеть, есть, а также курить в дозволенное время.
Завтраки состояли из чашки риса, жидкого супа (с рыбьими глазами, плавающими на поверхности, если накануне на ужин была рыба); на обед давали дополнительную чашку риса. Мне не сразу удалось заставить себя выпить суп, из которого на меня пялились рыбьи глаза. Но месяца через три я даже пытался есть эти глаза. Воду для питья надо было кипятить; для ее ароматизации повара добавляли в нее японский чай. На вкус это было неплохо, но такая вода быстро становилась протухшей. Нам приходилось быть осторожными и тщательно прополаскивать фляги.
Первая вечерняя перекличка обошлась без неприятностей. Каждый пленный стоял у своей постели по стойке смирно и по-японски произносил свой номер. Счет шел по кругу против часовой стрелки, начинаясь от двери и заканчиваясь у двери. Номера следовало выкрикивать по порядку. Если заключенный ошибался, охранник мог ударить его или ткнуть прикладом винтовки в грудь. В наш первый вечер в лагере лагерный комендант капитан Танака приветствовал вновь прибывших чрезвычайно вежливо. Мы удивили его тем, что правильно рассчитались по номерам на японском языке.
После переклички до выключения света в 22:00 у нас оставался час свободного времени. Я сменил мокрую одежду на сухую, но не мог согреться. Дождь перестал, но в воздухе висела сырость. Отопления не было, я закутался в одеяло поверх одежды. Наконец, согрелся, и тут мне понадобилось пойти в туалет. Пища была в основном жидкая, и в ту первую ночь я ходил в туалет двенадцать раз.
Утренняя перекличка была в 06:00. По проходу прошли охранники, стуча в двери и крича: «Исогу!» За перекличкой следовала медицинская проверка. Больные могли остаться на данный день в жилом помещении только с санкции японского сержанта-медика. Больным с температурой 39,5 0С и выше разрешалось оставаться в лагере. Когда больной оставался в лагере, в ногах его постели вывешивался специальный знак.
Когда работники ушли на верфь, Баддинг (переводчик) разъяснил нам лагерные правила. Некоторые правила были жестки и трудновыполнимы, но им следовало подчиняться; нарушение давало основание для сурового наказания. Курить разрешалось только в жилых комнатах и только в определенные промежутки времени. Все пленные должны были кланяться каждому японцу или отдавать ему честь. Комнаты надлежало содержать в чистоте и порядке.
Затем Баддинг сообщил: «Этот лагерь был построен судостроительной компанией Каванами в качестве жилой зоны для военнопленных. Вы будете заняты на работах по строительству малых грузовых судов для японцев. Сегодня через некоторое время вас отведут на верфь и там распределят по уже сформированным бригадам».
Сразу после обеда, состоявшего из холодного риса, охранники провели нас маршем на верфь Каванами, к месту для собраний, которое было расположено метрах в тридцати от входа на верфь. Нас распределили по разным группам. Хорриган, Мичи и я попали в бригаду по сборке корабельных котлов.
Перед окончанием собрания главный управляющий поднялся на возвышение и начал произносить зажигательную речь. «Мистер Каванами согласился позволить вам работать на его верфи, для этого он сохранил вам жизнь. Каждый должен работать очень усердно, проявляя благодарность мистеру Каванами. Он будет гордиться вами, когда вы будете усердно работать». Он обменялся несколькими фразами с теми, кто стоял около него на возвышении, и заключил речь словами: «Вы приступите к работе завтра».
Благоприятного впечатления речь на нас не произвела. Все это выглядело так, как будто время вернулось на много столетий назад, в средние века, когда так обращался верховный владыка к своим вассалам. Потом мы узнали, что японцы все еще разговаривали в такой же манере и со своими людьми.
Когда мы вернулись в лагерь, нам выдали личные номера. Мне достался номер 1002. Номера надлежало носить согласно четко определенным правилам. Номер был написан на дощечке с прикрепленным к ней шнурком, чтобы вешать дощечку поверх одежды. Инструкция гласила: «Номер должен быть надет всегда, даже ночью в туалете». Имен у нас больше не было. Для тех, кто взял нас в плен, каждый из нас был всего лишь каким-то номером.
Видеть, как другие заключенные возвращаются с верфей, было печальным зрелищем. Они были голодные, усталые, грязные. На многих отражались притеснения, которым они подвергались со стороны флотских охранников. Как-то раз охранник настиг одного лейтенанта, когда тот вытаскивал вшей из своей одежды, и заставил его лечь и отжиматься в течение примерно десяти минут. Охранник пояснил: «Он не был усерден на работе».
Персонал, который управлял лагерем и отводил заключенных маршем на верфь, был армейский. А после того как работники входили в ворота верфи и производилась проверочная перекличка, управление переходило в руки охранников с флота или из морской пехоты; после работы они передавали пленных обратно под надзор армейских. По дороге от входных ворот к рабочей зоне флотские охранники пользовались любой возможностью, чтобы притеснять и изматывать пленных. Один из нас должен был отсчитывать по-японски ритм для движения в ногу. Каждого, кто сбивался с шага, вытаскивали из строя. Нарушителя избивали на месте или отводили его к зданию охраны и заставляли отжиматься до изнеможения. В строю маршировало более тысячи человек, колонна растягивалась почти на километр. Всем маршировать в ногу было невозможно. В ветреные дни, когда слышимость хуже всего, были для охранников днями особого веселья.
Загрязненный воздух в котельном цеху был вреден для здоровья. Открытые топки, дуговая сварка, клепка, шлифовка прокатной стали без какой-либо принудительной вентиляции и при недостаточном проветривании - такие условия были смертельно опасны. Некоторые работники, я в том числе, в результате вдыхания загрязненного воздуха страдали хронической бронхиальной астмой.
Охранники-сержанты направляли пленных офицеров наблюдать за работой других пленных и «следить, чтобы они всегда работали усердно». Мы старались предохранять их от неприятностей со стороны охранников.
Майор Хорриган попытался объяснить переводчику, что нашим работникам нужно больше еды, что они нуждаются в еде лучшего качества, и что им необходим по меньшей мере один выходной день в неделю. Хорриган объяснял: «Наши люди выполняют тяжелую работу без всякого отдыха при недостаточном питании. Они не смогут выдержать это в течение долгого времени без серьезных заболеваний».
На следующий день вместе с переводчиком в котельный цех пришел сержант-охранник и начал бить Харригана по спине, яростно выкрикивая: «Никогда не жалуйтесь на то, как японцы обращаются с людьми. Люди должны работать, не жалуясь».
Этот мучительный опыт не остановил Хута Харригана. Этот рыжеволосый ирландец почти двухметрового роста был человек с сильной волей и лидерскими качествами, воспитанными в военном училище Уэст-Пойнт. В тот же день вечером он созвал англоязычных и голландских пленных на общее собрание. Участники собрания составили следующее заявление, которое договорились представить коменданту лагеря: 1) учитывая, что Красный Крест организует продовольственные посылки для пленных, такие посылки должны доставляться нашим людям, чтобы обеспечить достаточное питание; 2) если не будет по крайней мере одного выходного в неделю, люди будут умирать от изнурения; 3) людям, выполняющим самую тяжелую работу, должны выдаваться увеличенные порции пищи; 4) офицеры живут в слишком большой тесноте, им должно быть разрешено переместиться в две свободные комнаты в северном крыле - в одну комнату англоязычным офицерам, а в другую остальным.
К нашему удивлению, капитан Танака отреагировал на эти предложения положительно. Он разрешил офицерам немедленно переместиться в указанные свободные комнаты и обещал изучить возможности получения посылок от Красного Креста. Затем он информировал наш комитет о том, что решения о рационе питания и рабочем времени принимает главный управляющий верфи. Он обещал представить ему наши предложения.
Перед самым Рождеством были доставлены посылки от Красного Креста - по одной посылке на два человека. Посылки пришли из Британии, в них были соленая говядина, консервные банки со сливочным маслом, соль, сахар, сыр, йоркширский пудинг и сухое печенье.
Весной 1943 года капитан Танака сообщил, что нам разрешается один выходной в неделю. Примерно тогда же закончили строить баню, и все пленные стали мыться в бане дважды в неделю. На верфи с нами также стали лучше обращаться.
По мере того как новости о ходе войны становились более оптимистичными, время для нас, казалось, шло все медленнее. Наше питание становилось хуже, мы становились все более истощенными и жили под постоянной угрозой заболеваний. Большую часть зимы 1944-1945 годов меня мучили тяжелые простуды и приступы гриппа; доктора диагностировали бронхиальную астму. Я потерял в весе 27 килограммов, многие из нас выглядели как ходячие скелеты. Вид наших тел в бане был ужасен. Я не переставал поражаться тому, какую огромную нагрузку может выдерживать человеческое тело.
Когда известие о смерти президента Рузвельта достигло Японии, англоязычных пленных офицеров вызвали на построение в северной части лагеря. Мы подумали, что нам хотят сообщить о смерти президента нашей страны (о чем мы уже знали), но вместо этого нам прочитали лекцию о нашем умонастроении. Отповедь звучала примерно так:
“Япония взяла вас в качестве пленных и позволила вам жить. Мы могли казнить вас, а вместо этого мы все эти годы вас кормили и предоставляли вам жилище. Вы должны быть благодарны за доброту его Императорского Высочества».
Все мероприятие было каким-то недостойным ребячеством со стороны организаторов. Мы еле удерживались от смеха. И все же, я думаю, некоторые из нас испытывали жалость к тем, кому предстояло потерпеть поражение в войне. Мы старались выглядеть серьезными и восприимчивыми к их наставлениям. Конец был так близок, что мы не хотели провоцировать людей, которые все еще властвовали над нашей жизнью и смертью. Стоя в том строю, я вспомнил слова из Евангелия от Матфея, 10:28:
“…не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне.”
Материал печатается в сокращении.
Загрузка...